Болельщики «Торпедо» прекрасно помнят Даниила Ильина по выступлениям в системе нашего клуба. И теперь он вернулся, чтобы в родных стенах «Нагорного» снова радовать любителей хоккея из Нижнего Новгорода. О своих амбициях, эмоциях и воспоминаниях Даниил рассказал в интервью официальному сайту ВХЛ.
— Ты попал в Нижний Новгород в 2010-м, когда Кузнецов и Тарасенко были выбраны на драфте НХЛ, вышли первый iPad и песня Love The Way You Lie, открылась гоночная трасса «Нижегородское кольцо», а Собянин стал мэром Москвы. Чем тот момент был знаменателен для тебя?
— Действительно, утекло много воды. Столько всего произошло, как будто огромная часть хоккейной жизни уже позади. Мой переход в Нижний Новгород мог состояться намного раньше, за четыре года до этого. В силу определенных жизненных обстоятельств родители решили, что я должен продолжить карьеру в «Нефтянике», и меня выкупали уже оттуда. В юности не осознавал этого, но с высоты прожитых лет могу сказать, что с той отсечки начался большой этап в моей карьере. Из детской школы быстро попал в молодежную «Чайку», и пошло-поехало — я стал своим для Нижнего Новгорода, а он стал родным для меня.
— Ты провел 274 матча в КХЛ, 189 из которых — за «Торпедо». Какую роль в твоем формировании сыграл нижегородский клуб?
— Очевидно, самую большую: там закладывалась база, фундамент, произошло становление меня как мужика и взрослого хоккеиста. Огромный кусок моей карьеры. Ни для кого не секрет и не новость, что одно дело играть с юниорами в МХЛ в детский хоккей, и совсем другое — перейти во взрослую лигу. При всем уважении, в КХЛ ставки намного выше. Я формировался под руководством Петериса Скудры и стал одним из тех игроков, которые, как мы шутили, его пересидели. Прошел, не побоюсь этого слова, суровую школу, потому что специалист был очень требовательный. Было много объективно несправедливых моментов не только по отношению ко мне, но и по отношению к другим молодым игрокам, но о Скудре — всегда с благодарностью, несмотря ни на что. Понимаю, что он многое дал мне как игроку. Часто ребята ломаются морально, потому что не могут найти себя во взрослом хоккее и перешагнуть эту ступень, но, благо, гороскоп сложился так, что у меня получилось. Было непросто, но хватило сил справиться.
— За все время ты дважды покидал систему и в итоге распрощался с ней 8 декабря 2020 года.
— Любому игроку в моем возрасте хотелось играть как можно больше и качественнее, приносить пользу команде и вместе с тем получать удовольствие от своего вклада в общий успех. После первого полноценного сезона в «Торпедо» почувствовал в себе силы. По комплектованию состава в межсезонье понимал, что моя роль будет скромной, с соответствующим игровым временем, и через агента обратился к руководителям клуба и тренерам, чтобы меня отпустили за игровой практикой — так и попал в скрытую аренду в «Югру». Вернулся в Нижний Новгород в последний день дедлайна, потому что Скудра дал отмашку, что на плей-офф нужно запасное боевое колесо. Он хорошо знал меня и на что я способен, но, к сожалению, в плей-офф я так и не сыграл.
Второй отлучкой был обмен в «Трактор» — там тоже все было достаточно банально: какое-то время не играл. Если не вдаваться в подробности, приняли решение, что мне надо сменить обстановку. Уезжать, конечно, было тяжело: как говорят, я уже пустил корни в Нижнем Новгороде, в «Нагорном» всегда была невероятная атмосфера... Но это жизнь, это бизнес, и такое бывает. Ни о чем не жалею. Я эту дверь не закрывал, и спустя время хоккейная судьба привела меня обратно.
— С твоих первых интервью в МХЛ прослеживалось отношение к хоккею в духе «терпение и труд все перетрут». Когда не получилось закрепиться в Нижнем Новгороде, а потом ты и вовсе покинул КХЛ, не разочаровался в своем подходе — не было ощущения, что ты что-то делаешь не так?
— Не буду лукавить: были и разочарования, и обиды на себя, на хоккейный мир, богов — как ни называй, сути это не меняет. Я в силу склада ума постоянно анализировал, жаждал как-то повлиять на ситуацию, не сидел сложа руки, пытался поменять свое отношение и подход. Может, с моей стороны и были допущены какие-то ошибки: старался подходить ко всем процессам фундаментально, а иногда надо просто отпустить ситуацию — лечь на спинку, расслабиться и плыть по течению, которое понесет тебя в нужную сторону. Сколько себя помню, всегда пытался грести против него, тратил много сил и энергии, и там, где было необходимо, ее, к сожалению, не хватало. За прожитые годы сделал выводы и стараюсь не наступать на те же грабли.
— Какие чувства испытываешь к «Торпедо» после всех пройденных этапов?
— Самые теплые. Даже будучи игроком других клубов, когда доводилось, приезжал в Нижний Новгород как к себе домой. Клуб многое мне дал, а самые яркие воспоминания о молодежном хоккее связаны с «Чайкой», благодаря которой попал в КХЛ. Кто-то скажет, что количество игр, которые я провел — это ничто, но многие талантливые ребята не имеют и десяти матчей в элите российского хоккея. Очень рад вернуться и снова попробовать свои силы, начать с нуля. Я это уже проходил, доказывал, что достоин играть на самом высоком уровне. Все в моих руках. Если начинаю в «Торпедо-Горьком», эта опция сохраняется. Двери не закрыты, но я должен показать свой максимум — то, за счет чего когда-то попал в КХЛ.
— Кем ты покидал систему и кем в нее возвращаешься, что приобрел за время отсутствия?
— Первое, что приходит на ум — терпение и хладнокровие. Стал более спокойным и трезво смотрящим на игру и решения за пределами льда. Как выяснилось, карьера складывается из множества важных вещей: помимо хоккейных навыков, это и человеческие качества, и поведение в раздевалке, и отношение к персоналу, и еще много мелочей, которые формируют тебя как личность. В душе я все тот же молодой пацан, который хочет играть при полных трибунах и радовать болельщиков красивым хоккеем. Пока это основной двигатель, пока огонь горит, пока хочется играть и соревноваться, ты можешь продолжать это делать.
— Во времена выступления в МХЛ вы регулярно разыгрывали буллитный «Кубок Буратино». Помнишь его правила?
— Было дело. Распространенная традиция в хоккейных клубах и, в частности, в «Чайке» тех времен. Раз в неделю тренерский штаб делил команду пополам, и мы начинали пробивать штрафные броски. Последний игрок, который не реализовал свои многочисленные попытки, с гордостью и почетом на неделю получал тренировочный свитер оранжевого цвета с надписью «Буратино» крупными синими буквами. На Кубок наносились имя-фамилия, все было очень серьезно. Классная тема, потому что обычно это проводилось за день до игры и помогало снять стресс, разгрузить голову, посмеяться и отвлечься.
— Когда ты завоевал Кубок Харламова в 2015 году, вас называли рабоче-крестьянским чемпионом. С тех пор имидж системы изменился. Как бы ты охарактеризовал нынешнюю философию «Торпедо» и близка ли она тебе?
— Из того, что мне удавалось посмотреть по телевизору — что в «Чайке», что в «Торпедо» с приходом Игоря Ларионова появилась новая философия. Если сравнивать со временами Скудры, раньше раздевалка, как и хоккей, была очень закрытой — команда была изолирована от прессы. Постепенно вектор менялся. С приходом Дэвида Немировски в 2018 году хоккей стал более открытым. Сейчас вся российская спортивная пресса говорит о кардинальных изменениях: игра стала заряженной на атаку, креатив, нестандартные действия, и на нее приятно смотреть. «Торпедо» очень сильно омолодилось. Те ребята, которых еще вчера никто не знал, за счет карт-бланша и огромной уверенности, которую в них вселяет тренерский штаб во главе с Ларионовым, выходят играть с горящими глазами. Они могут ошибиться, а в следующем эпизоде исполнить такой пас или бросок, что про ту неудачу никто и не вспомнит. В этом главное отличие «Торпедо» от других клубов. Не буду говорить за всех, но если анонимно опросить игроков, то 80–90% из них скажут, что хотели бы играть в такой хоккей, когда после ошибок тебя не бьют по рукам, не грозят посадить на лавку, уволить, выставить на драфт отказов или отправить в фарм-клуб. За счет этого ребята быстро развиваются и растут. Предстоящий драфт НХЛ — тому подтверждение: по всем предварительным рейтингам несколько ребят из «Торпедо» будут выбраны достаточно высоко. Это олицетворение правильной работы всей вертикали.
— В свое время ты неоднократно поднимал проблему недоверия к молодежи, которая не проходит в состав или играет крайне мало. Не жалеешь, что тогда у руля «Торпедо» стоял не Ларионов?
— Классный вопрос, я неоднократно об этом думал. Все окружение и близкие интересуются: «Даня, не обидно ли тебе, что так получилось?». Если бы меня спросили четыре года назад, когда я уходил из «Торпедо» и был взбалмошным, вспыльчивым, я бы разнес всех в пух и прах от несправедливости: «Вот если бы Ларионов пришел, когда я два года подряд играл в финале и стал чемпионом МХЛ»... Сейчас могу сказать, что все происходит так, как должно. В нашей «Чайке» была плеяда талантливых ребят, и у всех карьеры сложились по-разному (в плей-офф сезона 2014/2015 был задействован 31 игрок, 18 из которых завершили карьеру к 2024 году — прим. ред.). Мы играли в очень непростое время: без преувеличений, нельзя было не то, что ошибиться — даже подумать об ошибке. С благодарностью смотрю на то, что подземными тоннелями, окольными путями смог выползти. Карьера продолжается, я еще играю в хоккей и нахожусь в том возрасте, когда можно вернуться в элиту. На данном этапе нет никаких сожалений — только белая зависть к пацанам, для которых открыто много дверей грандиозных масштабов. На них смотрят абсолютно по-другому, о них много говорят, стараются продвигать в медиа — пресс-служба «Торпедо» работает очень круто. Рад, что у ребят не так, как было у меня.
— «Торпедо» известно тем, что остается на связи с бывшими игроками и воспитанниками, и за твоей карьерой в Нижнем тоже наверняка следили. Как ты отреагировал на звонок с предложением вернуться?
— Согласился при первом же разговоре. Будет неэтично раскрывать все подробности наших диалогов, но вакансию для меня открыли достаточно рано. Хотя на тот момент никаких гарантий не давали, я подтвердил заинтересованность и сказал, что буду рассматривать возвращение в «Торпедо» как приоритет. С момента звонка до подписания контракта прошел месяц с небольшим, и за это время у меня было четыре готовых предложения, но я тактично ставил все переговоры на паузу. После рассмотрения кандидатур на большом собрании руководства и тренерских штабов вертикали «Торпедо» мне дали зеленый свет, и буквально через несколько дней поставил подпись в контракте.
— В качестве костяка в «Торпедо-Горький» подбирают опытных игроков, которые будут хорошим примером в раздевалке для нового поколения нижегородцев. Видишь в тех, кому предстоит передавать опыт, себя или свою тройку с Шураковым и Руденковым эпохи, когда вы держали в страхе всю МХЛ?
— Тяжело судить со стороны. Чтобы понять, какой человек и какой у него темперамент, характер, надо находиться в одной команде, делить раздевалку и быт, видеться каждый день. Когда меня подписывали в клуб, помимо действий, которых от меня ждут на льду, мы обговаривали и другие обязанности. У меня действительно огромный багаж, и он разный: не только успешный успех, но и больной опыт. Со мной приключалось много разных историй. В сезоне 2023/2024 я защищал цвета новокузнецкого «Металлурга» и чувствовал, что смотрю на молодых парней и понимаю, какая реакция на те или иные тренерские решения возникает у них в голове. Старался помочь настроить коммуникацию, и в некоторых случаях мне это удавалось. В «Торпедо-Горьком» будет много талантливых чемпионов — горячая кровь. Буду рад помочь ребятам советом по мере возможностей, если им, конечно, это понадобится. Со своей стороны могу сказать, что готов к новой роли.
— Экс-генеральный менеджер «Торпедо» Максим Гафуров говорил, что первой и основной задачей фарм-клуба будет развитие молодежи, второй — практика для тех, кто недоберет игрового времени в КХЛ, и уже третья — спортивные результаты. Какими ты видишь цели команды?
— Не совсем корректно высказываться на эту тему публично. Я игрок, солдат, воин, который должен придерживаться вектора, заданного тренерским штабом, и вести за собой других ребят. Основной задачей будет расти каждому по отдельности и всем вместе: мальчики для битья никому не нужны. В любом фарм-клубе КХЛ, особенно «домашнем», получает практику сильная молодежь, которая в перспективе будет подпитывать главную команду города. Игроки, которые по тем или иным причинам мало играют в «Торпедо», также могут поддерживать тонус в ВХЛ. В то же время важно побеждать, потому что никто не хочет быть лузером. Я всегда считал и говорил молодым ребятам в раздевалке, что ВХЛ — это не та лига, где нужно приглушать свои амбиции. На сегодняшний день «Торпедо» — одна из лучших вертикалей, которая дает молодым игрокам шанс проявить себя. Не просто выйти до первой ошибки и опять уехать в фарм-клуб на полгода, а действительно показать себя во всей красе. Надо побеждать, а остальное приложится.
— У тебя двусторонний контракт с перспективой вернуться в основу «Торпедо». Веришь, что это осуществимо, и чувствуешь ли в себе нереализованный потенциал?
— Если бы я не верил в это, то давно приостановил бы карьеру. Мои стремления всегда были достаточно высокими, и я никогда от них не отказывался. Другой вопрос в том, что большие амбиции порождают большие мучения, если они не реализуются или не утихают. Я от этого пострадал. Тем не менее пару недель назад мне исполнилось 29 лет, и чисто физически я ощущаю себя гораздо лучше, чем в 25. Прошел много тренеров по физподготовке и нутрициологов, которые составляли мне рацион. Стал больше прислушиваться к своему телу, сейчас абсолютно по-другому отношусь к питанию и режиму дня. Чувствую, что на хоккейной площадке сказал еще не все, что хотел и могу. Домой я уже вернулся — осталось выйти на лед, победить и доказать всем, что я достоин играть в КХЛ. Родные стены должны в этом помочь.
— Ты говорил, что когда-то у тебя было свое имя в городе. Как думаешь, оно еще на слуху?
— Думаю, да! Когда появилась новость о переходе, первые три дня телефон просто не умолкал. Звонили даже те, от кого не ожидал — все поздравляли с возвращением. Было очень приятно. Греет мысль о том, что тебя не забыли. Ну, а тем, кто забыл, постараюсь напомнить о себе результатом на льду.
Яна Наконечная, vhlru.ru
Комментарии 5