В интервью порталу «ВсеПроСпорт» тренер «Торпедо» Владимир Филатов рассказал о переходе во взрослый хоккей, молодежи «Торпедо», самых талантливых своих воспитанниках и проблемах хоккея в России и в Северной Америке.
Владимир Филатов на протяжении пяти сезонов работал в сборной России: юниорская команда России 2002 года под его руководством завоевала бронзу Кубка Глинки/Гретцки и серебро юниорского чемпионата мира, а затем Филатов выиграл Глинку и юношеские Олимпийские игры со звездным составом 2004 года. На ЮЧМ снова взял серебро. В сезоне 2021/22 выиграл со «СКА-1946» Кубок Харламова, а через год был уволен в разгар плей-офф. Сезон-2023/24 Владимир начинал в роли главного тренера «Омских Крыльев» из ВХЛ, а после увольнения оттуда в декабре Игорь Ларионов пригласил его в тренерский штаб «Торпедо», где он до сих пор работает.
— Владимир, когда мы с вами договаривались об интервью, вы сказали, что вечер перед игрой проведете с семьей, которую давно не видели. Вы живете в Нижнем Новгороде, а семья в Петербурге?
— Да, моя дочь и мои родители живут в Питере, а я в Нижнем Новгороде, поскольку там работаю. Уже привык к разлуке, но, конечно, с дочкой хочется видеться чаще. Но это издержки нашей профессии.
— Дочку в хоккей отдадите?
— Ни в коем случае! Она занимается танцами. Я хорошо отношусь к женскому хоккею, знаю девчонок хоккеисток, но не думаю, что моя дочь — спортсменка. Нужно всегда объективно смотреть на ребенка. Если замечен творческий потенциал, то не надо насильно в спорт отдавать.
— Когда вы работали в сборной, то базировались в Питере?
— Да, но в свободное время я в основном занимался селекционной работой. Практически каждую неделю я ездил отсматривать игроков. Тренер сборной — это несколько турниров в году. Все остальное время следишь за тем, как в юном возрасте хоккеисты прогрессируют.
— Работа со сборной и в клубе — две разные вещи по нагрузке?
— Безусловно. Уровень ответственности меньше не становится, но нагрузка в клубе постоянная, в сборной есть возможность отдохнуть. По напряженности уровень международных турниров сопоставим с плей-офф.
— У тренеров в сезоне меньше выходных, чем у хоккеистов?
— Да, часто в выходные для команды мы с тренерами встречаемся и обсуждаем наш прошлый матч, нужно сделать выводы по комплектованию состава перед следующим тренировочным днем. В выходной я делаю нарезку предыдущего матча, потому что на следующее утро должен ребятам показать все ошибки и удачные моменты.
— Расскажите, что еще входит в ваши обязанности в «Торпедо».
— Моя зона ответственности: подготовка и проведение тренировочного процесса, работа с нападающими. Большинством я не занимаюсь.
— Многие североамериканские тренеры сутками проводят на арене, буквально с 7 утра до вечера. Как в «Торпедо» все устроено?
— Я встаю в 7 утра и сразу еду на арену. Там завтрак, после этого иду в тренажерный зал. Без этого существовать нельзя, хотя не всегда получаешь удовольствие от спорта. Но как говорят: «Если нет желания тренироваться, тренируйся без желания». Можно успеть даже в баню сходить. После приходят все тренеры, они тоже частенько работают в зале. После этого начинаем обсуждать состав, тренировку. После тренировки готовим материал на следующий день. С 7:30 до 15-16:00 я на арене. Вечером смотрю хоккей, больше внимания уделяю командам Запада, с которыми мы конкурируем за попадание в плей-офф. Утром я смотрю нарезки матчей НХЛ. После этого всегда появляются новые идеи.
— Какие тенденции сейчас замечаете в НХЛ?
— Очень упростили большинство. Комбинации есть у супермастеров типа Макдэвида и Драйзателя. Но в основном больше бросковая агрессия и навал на ворота. Очень много работы защитников впереди. Практически ни одна команда не играет «три впереди, два сзади». Впятером в атаку, впятером в оборону.
— И вратари сейчас стали пропускать больше, чем раньше.
— Качество бросков выросло. Возможно, это связано с качеством современных клюшек. Но я это связываю и с техническим арсеналом, он с каждым годом у игроков растет. Если вратарь сел на колени, то шайба легко над плечом пролетает. Низом практически никто не бросает. У вратарей все меньше и меньше шансов отразить бросок.
***
— Как изменилась игра «Торпедо» в этом сезоне?
— Она не изменилась. Главный тренер всегда пропагандирует атакующий хоккей и игру первым номером, много катания, много передач. Нужно стараться забирать игру в первом периоде. Мы делаем упор на хорошую физическую подготовку, и сам тренировочный процесс на льду может быть не таким объемным, но максимально интенсивным и без пауз.
— Справедливы ли разговоры о том, в прошлом году еще были наработки Козырева, а в этом году этого не осталось?
— В прошлом сезоне я пришел в команду в конце января, было не лучшее время, мы буксовали. Но, считаю, что летом сделали работу над ошибками. Не могу сказать, что мы играем безошибочно, много матчей отпускаем, но и много интересных игр забираем. Стараемся создать симбиоз обороны и атаки.
— Почему «Торпедо» не хватает стабильности? Удачные серии чередуете с неудачными.
— У нас достаточно эмоциональная команда, мы сжигаем много эмоций в игре. Также у нас молодая команда, есть защитники 2003 и 2004 годов рождения, нападающие 2005-го. И это не те игроки, которые сидят «лимитчиками», они играют в основе.
— С этим и удаления связаны?
— Удаления — это серьезный момент. Дисциплине нам нужно уделять максимальное внимание. Мы этим как раз и занимаемся. В последнее время ситуация с удалениями немного стала лучше.
— По ходу прошлого сезона вы уходили с лавки на трибуну. С чем был связан этот перевод?
— Это был плей-офф. Новая арена в Санкт-Петербурге. Игорь Николаевич предложил мне смотреть игру с трибуны, там наверху по-другому все смотрится. Я передавал свое видение тренерскому штабу, коллеги брали эту информацию на вооружение. С лавки все выглядит не так объемно.
— Все выглядело так, что вам не нашли применение на лавке.
— С этого сезона у меня, конечно, больше зон ответственности, этому я рад. В прошлом году я пришел по ходу сезона, когда был сложившийся коллектив. Не могу сказать, что мне не давали работать, но зон ответственности было меньше.
— Психологически это было тяжело пережить?
— Сначала было чуть-чуть неприятно, появляются такие мысли: «Неужели я не так важен внизу?». Но когда начались матчи, когда главный тренер спрашивал, что я вижу, а потом это передавал команде, понял, что моя работа полезна, что я не просто так там сижу. И я свыкся с этой ролью.
***
— Часто говорят, что хоккеистам тяжело дается переход с молодежного уровня на взрослый. Кажется, тренерам тоже. Почувствовали это на своем примере?— Я обжегся в Омске в Высшей лиге. Хотел поставить интересный атакующий хоккей, но, к сожалению, не могу сказать, что он там прижился. Благодарен руководству, они повели себя достаточно профессионально по отношению ко мне, выплатили мне компенсацию и расторгли контракт. Было непросто. Не сталкивался с таким, чтобы меня убирали посередине сезона. Но такой опыт делает тебя сильнее. Когда я пришел в «Торпедо», то лучше понимал, как применить свои знания в работе со взрослыми игроками.
— Многие тренеры говорят: «Тренер должен быть всегда готов, что его рано или поздно уволят». Но разве к этому можно быть готовым?
— Я всегда жил с мыслью, что работа тренера подразумевает отставку и назначение. Хотя отставка — это не очень приятно. Но когда закрывается одна дверь, открывается другая. После Омска мне тоже казалось, что ничего не получилось. Благодарен «Торпедо» и Игорю Николаевичу, что дали мне возможность поработать.
— Почему в «Омских крыльях» у вас не получилось поставить атакующий хоккей? Вроде бы там много молодежи.
— Молодежи в Омске много, но у нас в команде было достаточно много возрастных игроков. Команда была даже взрослее, чем сейчас «Торпедо». Молодежь в основном играла в МХЛ. У меня была договоренность, что будет играть молодежь, но на практике такого не случилось.
— Опытных игроков сложнее научить атакующему хоккею, или они просто не умеют и уже не научатся?
— На самом деле, это очень неудобно, это надо много бегать, много двигать шайбу. Ребятам хотелось играть в более энергосберегающем режиме. Ничего не могу сказать плохого про ребят, они старались. Но как вышло. Если честно, когда я только приехал в Омск, то сразу почувствовал, что не получится. Наверное, это было не мое место.
— Вас ведь звали в «Торпедо» еще летом, но вы выбрали «Омские крылья». В какой-то момент жалели?
— Безусловно. Но по итогу все сложилось хорошо. Я не пошел сразу в «Торпедо», потому что до этого не работал во взрослом хоккее. Посчитал, что слишком рискованно брать на себя такую ответственность. Честно сказал Игорю Николаевичу: «Я просто не хочу вас подвести. Не хочу, чтобы из-за меня, если вдруг у меня что-то не пойдет, начались бы проблемы в коллективе». Он поблагодарил за честность. Решил, что мне надо пройти ВХЛ, но наелся там достаточно быстро.
***
— С кем работать сложнее всего: с детьми, юниорами или взрослыми профессионалами?— Со взрослыми ребятами работать очень легко. Скажу банальные слова: взрослым не надо говорить несколько раз. Молодежь надо обучать. С маленькими детьми тяжелее всего, их надо всему обучать, нужны терпение, самообладание, методичность.
— Но ведь нужно завоевать авторитет у взрослых?
— Ко мне всегда хорошо относились игроки, прислушивались ко мне, но в первые месяцы я все равно чувствовал себя не в своей тарелке. С начала этого сезона все изменилось, я ощущаю доверие игроков, что они прислушиваются ко мне.
— Интересно ваше отношение к развитию детского хоккея в России. Большие клубы покупают талантов в 13-14 лет. Это все идет на пользу развитию игроков?
— Вопрос в конкурентоспособности чемпионата. Почему игроки с Дальнего Востока уезжают в более хоккейные регионы? Потому что там сильнее чемпионат. Для популяризации хоккея было бы неплохо, если бы в Междуреченске или Барнауле играл талантливый парень, который не уехал в 13-14 лет в Москву. Но, к сожалению, такой возможности нет, потому что уровень чемпионата там ниже. Одна из лучших школ в Ярославле, там много ребят с каждого выпуска дорастает до профессионального хоккея, сейчас в основе «Локомотива» очень много воспитанников, больше половины команды. В этом я не вижу ничего плохого, главное грамотно построить вертикаль продвижения игрока.
— Как вы относитесь к идее драфта юниоров в КХЛ?
— Конечно, это неприятно. Например, я директор школы, растил игрока, вкладывал в него деньги, усилия, время, а потом его забирает другой клуб. На мой взгляд, это достаточно непродуманная система.
— Основная претензия к большим клубам в том, что игроков забирают в 13 лет, дают им огромную стипендию, перевозят родителей. И это все немного развращает.
— Да, я сталкивался с такими игроками. Это развращает. И тренеру сложно работать с таким игроком. Он чувствует свою особенность, то, что находится в привилегированном положении. Но это делают руководители российского хоккея, к ним вопросы, а не ко мне.
— Высшая лига для молодого игрока — хорошая ступень перед КХЛ?
— Для молодого да. Там хороший уровень, там неплохой хоккей. Я не согласен, что ВХЛ — это болото. Есть хорошие команды, хорошие игроки, интересный хоккей. Для молодого хоккеиста, который нацелен на развитие и успех, это хорошая школа. Пару лет в Высшей лиге не повредят. Но в этой лиге есть пласт игроков, которые прекрасно понимают, что они в этой лиге останутся, что у них нет особых перспектив для роста, и это немножко тормозит лигу. Игрок снижает к себе требования.
***
— До «Крыльев» и «Торпедо» у вас был эпизод, когда вас уволили по ходу плей-офф из «СКА-1946». Это самый неприятный момент карьеры?— Это был неприятный момент. В данной ситуации руководство пошло на этот шаг в рамках кризисного менеджмента. Нужно было взбодрить команду. Я это понимал. Позитив был в том, что я практически сразу начал получать предложения о работе. Понял, что нужно перевернуть эту страницу и идти дальше.
— Для вас увольнение было шоком в тот момент?
— Я не предполагал, что такое может произойти. Но отнесся с пониманием.
— В «СКА-1946» собрано какое-то нереальное количество талантов каждый год. Тренеру тяжело всем давать игровое время? Или, наоборот, это приятная головная боль?
— Когда мы выиграли Кубок Харламова, был очень сильный состав. В первую бригаду большинства нужно было подбирать людей очень скрупулезно. Игроков, способных там играть, было полно. Кому-то нужно было отвести роль в меньшинстве. Доносили до ребят, что каждая роль важна. Без личных бесед было не обойтись. Были игроки, с которыми нужно было всегда беседовать, которые требовали к себе максимального внимания. На то они и хорошие игроки. Все мы хотим работать с хоккеистами, которые всегда соглашаются с тренером, которые удобны тренеру и все выполняют. Но зачастую хорошие игроки бывают со сложными характерами. С ними нужно уметь работать.
— Конфликты между ребятами случались?
— Между ребятами нет. Молодежь сейчас очень добрая растет. Было только иногда недопонимание со стороны игроков по отношению к тому, что я делаю, почему их не ставлю и так далее.
— Вы тот человек, который отлично понимает нынешнюю молодежь. Какая она?
— Они, безусловно, более инфантильные. Мы в 14-15 лет были воспитаны улицей, двором. Были уже твердыми. Нынешние молодые ребята добрее друг к другу, чем были мы. Толерантнее. Я не вижу столько буллинга. В конце 90-х это было в порядке вещей. Сейчас ребята изменились, и изменились в лучшую сторону.
— Можно ли говорить, что молодежь более правильная, чем ваше поколение?
— Вы правы, они более профессиональные. Сейчас нет проблем с выпивкой, плохим питанием, ночными клубами. По крайней мере, в «Торпедо» вся правильная молодежь.
— Какой к этой молодежи нужен подход?
— На них не стоит кричать, они и так понимают все. Но каждый человек может расслабиться, для этого нужна бодрость, мы ее можем организовать для игроков.
— В вашей тренерской карьере случались истории, когда кто-то нарушал режим, когда был алкоголь. Как вы на это реагировали?
— В молодежной команде были и штрафы, и отчисления из команды.
— Отчисление на то, что пришел с перегаром?
— Был случай, когда команда ехала в автобусе из одного города в другой, и парочка ребят накидалась пивком до такой степени, что не могли себя контролировать. И еще молодежь начали приобщать. Мы были вынуждены их убрать.
— А в сборной такое случалось?
— Нет. В сборную мы отбираем лучших игроков. Ребята знают, для чего они туда едут, понимают, что это билет в профессиональный хоккей. И все предельно ответственно относились к делу.
***
— Вы работали с Иваном Демидовым. Расскажите об этом уникальном игроке, который в 18 лет шикарно выглядит в КХЛ, да еще и в СКА, куда пробиться молодому почти нереально.— Я работал с разными игроками, не хочу никого обидеть, но Ваня — это самый сильный в индивидуальном плане хоккеист, которого я видел. Сильнее игрока на моей памяти не было.
— Даже сильнее Мичкова?
— Неоднократно получал этот вопрос. Матвей — сумасшедший талант, сумасшедшее голевое чутье, но скиллы выше у Демидова.
— Правда, что Иван еще и невероятно трудоспособный парень?
— Абсолютная правда. Он максимально профессиональный игрок. Всегда выкладывается в зале, всегда выкладывается на льду. Для него нет деления на тренировку и игру. Это человек, который фанатично предан хоккею.
— Когда-то Василия Подколзина сравнили с Макдэвидом, и общественность посчитала, что это звезда уровня Овечкина. Вы уже тогда понимали, что это переоценка, или где-то Василий затормозился в развитии?
— Он ролевой игрок. Сейчас я объясню, что имею в виду. Вася выстрелил летом на Кубке Глинки/Гретцки. Забросил 9 шайб. Причем, одна краше другой: сольные проходы, броски в касание в девятку. Вася стал лучшим бомбардиром, его акции повысились. Помню, как он сидит в раздевалке, смотрит на меня и говорит: «Владимир Викторович, что я натворил? Я же столько за сезон забиваю, сколько здесь за один турнир». Я тогда сказал: «Вася, ты должен понять, что такой игрок, как ты, нужен любому тренеру». Это тот игрок, которого лучше иметь в своей команде, чем в чужой. Трудяга, работяга, честнейший парень, который не даст продыху ни одному сопернику. Не зря он сейчас играет вместе с Макдэвидом.
— Вы много работали с Маратом Хуснутдиновым. Не удивлены, что он сразу зашел в НХЛ и регулярно играет в «Миннесоте»?
— Марат шикарный игрок. И человек прекрасный. У него отличное мобильное катание. Высокий хоккейный IQ. Он везде успевает, может и создать, и нарисовать. То, что он не подошел СКА, так мы все знаем, что там серьезная конкуренция, там очень много игроков на одно место. Марата отправили в «Сочи», может, ему не удалось там себя полностью показать, потому что нужно было время на адаптацию. Главное, что он получил шанс в клубе НХЛ и реализовывает его.
***
— Вы тренировали сборную, где были Мичков и Мирошниченко. Сейчас оба игрока в Северной Америке. Но, кажется, от них ждали большего.— Когда в 16-17 лет отрываешься от своих сверстников, кажется, что дальше так и будет. Но проходит один-два года, и ребята вырастают, пубертатный период заканчивается, и все выравниваются. Поэтому достаточно самонадеянно думать, что если в 16 лет игрок лучший, то так и дальше будет. Я знаю только один такой пример — Александр Овечкин, который всегда был лучшим. Но он такой один из современных игроков.
— У Мичкова непростой характер, у него большое самомнение, он тяжело ладит в коллективе. Как вы находили с ним общий язык?
— Матвей разный. С ним иногда очень легко, иногда очень тяжело. Когда ты ему даешь материал, он его делает, и у него получается, вы с ним лучшие друзья. Но если ты даешь ему материал, который у него не выходит, он не любит искать причину в себе. Может найти ее в партнерах, в тренере, который не так сказал. Но за несколько лет работы с Матвеем я научился с ним общаться. У нас никогда не было прямых конфликтов. Мы могли с ним поспорить, но в итоге приходили к общему знаменателю.
— То, что его сейчас Торторелла сажает в запас, пойдет ему на пользу?
— Думаю, как опыт пойдет. Матвей всегда имел большую вольную, был всегда игроком, которого не ставили в рамки. А такого игрока, которого не ставят в рамки, вряд ли можно научить правильно обороняться, потому что это не самая приятная работа. У Тортореллы он этому научится.
— Какой Мирошниченко?
— Волевой, сильный. У него есть стержень. Он настоящий капитан. Может быть, он не такой техничный, но у него сумасшедший бросок, он может забивать решающие шайбы, и он ментальный лидер.
— Вы говорили, что 2004-й год был топовым, но почему многие ребята потерялись: Трикозов, Газизов, Квочко, Перевалов?
— Я считаю, что этот вопрос лучше задать руководству клубов, в которых эти хоккеисты росли. Может быть, нужно относиться более щепетильно к игрокам такого уровня? Мне финны давно сказали: «Вас, русских, 150 млн, вам один игрок не подошел, возьмете следующего. А нас 5 млн, и мы каждого игрока ведем до последнего». Считаю, что в наших силах развивать игроков, а то у нас слишком много талантов становится середняками. Может быть такое, что игрок валяет дурака. Но в большинстве моментов причина не в этом, тренер и руководство клуба должны поставить игрока на правильный путь.
***
— Какое у вас отношение к отъезду молодых хоккеистов в Северную Америку?— Есть примеры, когда талантливый игрок уезжал за океан и у него не складывалось. Есть обратные примеры. Но обратных примеров меньше. В основном это не самая лучшая карьера, которая длится два-три года, ты не доходишь до НХЛ или цепляешь пару матчей и все. Приезжая в юниорском возрасте в другую страну, ты сталкиваешься с бытовыми проблемами. Ты один в чужой стране, живешь в какой-нибудь комнатушке, и далеко не факт, что у приемной семьи есть традиции каждый день вместе ужинать. Некоторые игроки мне жаловались, что они все время были голодными. Учитывая, какие прекрасные условия есть во многих российских городах, я не вижу большого смысла уезжать в низшие лиги США и Канады.
— Что думаете о том, что в Канаде более профессиональный подход?
— Это стереотип. Я был там. Ничего там особенного нет, то же самое.
— Канада на всех уровнях доминирует в хоккее. Берут только за счет количества играющих в хоккей?
— Первое и основное — это количество занимающихся. Культура развития хоккея там на другом уровне. В Канаде если у тебя есть шанс стать хоккеистом, ты им станешь, практически все мальчишки пробуются в хоккее. Страна большая, 40 млн людей население. Я знаю нашу тренерскую школу, у нас очень много приличных тренеров. Не стоит канадцев возводить в ранг лучших.
— Какие сборные в плане тренерского подхода кажутся вам наиболее интересными?
— У каждого свой подход. Мне нравились, как работают юниорские сборные США. Достойна уважения работа финских тренеров, там не так много гибкости и творчества, но исполнительность на высочайшем уровне. Канады, безусловно, всегда хороши. Шведы лучше всех технически обучены. Против них всех играть крайне сложно.
— Ваша сборная была последней, которая поиграла на чемпионатах мира до дисквалификации. Международного опыта не хватает нашей нынешней молодежи?
— Не хватает. Мне очень обидно за ребят, которые это пропустили. К сожалению, так вышло. Считаю, что у нашей сборной были бы определенного уровня достижения. Играть между собой — это здорово, но такого опыта, когда ты играешь против канадцев или американцев, ты не получишь.
Дарья Тубольцева, VseProSport.RU
