В прошлом сезоне Сергей Гончарук стал лучшим снайпером волшебного «Торпедо» Игоря Ларионова. Сейчас, вернувшись после травмы, Сергей продолжает делать результат и помогать команде. Metaratings.ru взял интервью у лидера атак самой яркой команды КХЛ.
– Что может быть хуже, чем забить победную шайбу в первой игре сезона и сломаться?
– Наверное, бывает и хуже, но тут ничего не сделать, случайная травма. Хотел заступиться за Кручинина, поехал втыкаться, промахнулся, неудачно упал. В итоге надорвал связки. Лучше бы, наверное, кость сломал, чем это. Потому что мышечные травмы очень неприятные, долго заживают. Конечно, это выбивает из колеи, потому что в межсезонье и на сборах мной лично было потрачено колоссальное количество времени, много работы было проделано. Неприятная ситуация, все мысли были о сезоне, что надо как минимум держать планку, делать шаг вперед, становиться лучше. Было очень много разговоров о том, что «Торпедо» – это команда-одногодка, ноунейм. Поэтому хотелось доказать себе и другим, что прошлый сезон не был случайностью. Хотелось с самого старта в два раза больше пользы приносить команде, выигрывать в два раза больше. Слава богу, что у ребят сейчас это получается.
– Твое место заняли молодые.
– Это значит, что команда не едет на двух-трёх игроках, а идёт в целом. То, что мы выпали здесь, никак не повлияло на ребят – это самое главное. По поводу моих эмоций: в хоккее всегда есть конкуренция. Тут у нас ни у кого нет забронированных мест. Я такой же игрок, шел к этому, добивался, грызся. В любом случае, тренеры дадут сыграть. Будем возвращаться в тот ритм, который мы задали в прошлом году и в начале этого года. Здесь никто не застрахован.
Ребята раскрываются, и я рад, потому что в их возрасте у меня такой возможности не было. Завидую им белой завистью, что у них сейчас есть возможности, есть такой тренерский штаб, такая команда, где они в таком раннем возрасте могут выходить и творить – это круто.
– Сочетания меняются из-за травм. Как ребята справляются? Тебя это тоже, наверное, удивляет? Вы будто с чистого листа сыграны. Как это вообще происходит?
– Меня не удивляет, потому что и в прошлом году было такое, что и меня, Колю Коваленко, Лёху Кручинина тоже меняли. Общую часть мы, конечно, играли вместе. Мы делаем одни и те же упражнения и тренировки с разными партнерами, поэтому у команды одна концепция. Понятное дело, что в какой-то связке лучше получается, но в целом концепция игры остаётся такая же, не возникает никаких проблем.
– Насколько необычно работать с Игорем Ларионовым? Как проходила адаптация к его хоккею?
– На самом деле, я бы не сказал, что перестраивался. Это был такой свежий глоток воздуха в плане хоккея, околохоккейного поведения и всего остального. Всё чуть-чуть по-новому, но тебе как будто развязали руки в хорошем смысле, ты начинаешь просто получать удовольствие от игры в хоккей, а не работать. Причём всё спокойно объясняют. Самое интересное, что я это заметил не только за собой. Да, профессионализм вырос, просто после прошлого года выросли и молодые ребята, которые были первый год в КХЛ.
– Как они подготовились к новому сезону и как вообще выросли?
– Я сейчас выделил молодежь, а так еще и сам молодой. Просто всё строится у нас на доверии. И не в том смысле, что каждый делает, что хочет, а наоборот. Тренерское доверие воспитало в тебе и развило больше профессионализма, больше любви к хоккею; приучило больше слушать, больше самому заниматься уже после тренировок. Можешь подойти к Андрею Емельянову, к Филу Арзамазову, сказать: «Мне вот здесь кое-что надо подкачать», травмы и прочее – тебе всё дадут и помогут. И на это приятно смотреть.
У нас обстановка в раздевалке, начиная со спа-зоны и заканчивая кухней и залом, – это даже не семья, а нечто большее. Все друг за друга на льду, все с позитивом. Если даже кто-то чем-то недоволен, мы всегда подойдём, поговорим. Нет какого-то крысиного поведения. Мы все, как взрослые мужики, делаем одно дело, и делаем с удовольствием, с душой. И самое главное, чтобы это нравилось нашим болельщикам. С приходом Игоря Николаевича народ в Нижнем Новгороде еще больше полюбил хоккей. Люди начали нас обожать и по стране тоже. Мы приехали на плей-офф в прошлом году, а у нас почти 4 тысячи болельщиков сидели и перекрикивали фанатов «Динамо». Это же всё не просто так. В Питере их поменьше было, но там и дворец забивают именно питерские болельщики. Конечно, приятно, хочется для них потом еще лучше играть, чтобы люди получали от этого кайф. Они же приходят на хоккей отдыхать, получать эмоции, заряжаться позитивом.
– Деньги тратят свои, так?
– Это понятно, но они же тратят, чтобы поболеть, получить эмоции, адреналин. Мы и стараемся, чтобы хоккей был зрелищный и красивый. Я думаю, что это круто. В скором времени появится новый дворец, он тоже будет битком, уверен на 100%!
– К Игорю Николаевичу с любым вообще вопросом можно подойти, даже с бытовым?
– Да, Игорь Николаевич такой человек, от которого ты глупого слова точно не услышишь. Когда он тебе просто что-то рассказывает, либо просто так разговаривает, может и пошутить. Но когда он тебе начинает что-то объяснять, хочется слушать, впитывать и запоминать каждое его слово, а потом это как-то воспроизвести, будь то на льду или в жизни. Поэтому время с Игорем Николаевичем и его тренерским штабом – наверное, наилучшее в моей карьере. Я просто кайфую, что нахожусь здесь.
– Почему в юности часто менял команды?
– В 13 лет я уехал из детской школы Тольятти. Были свои определённые моменты, конфликты из-за того, что я съездил на просмотр в другую команду. Съездил в Ярославль в «Локомотив». Где-то пошла обида тренера. Не знаю, в таком возрасте еще особо всего не понимаешь. Уехал в «Локомотив». Пока тянул со всеми этими делами, получилось, что лимит приезжих был превышен, не могли дать базу. За свой счёт оставаться, естественно, не хотелось.
Поехал в Дмитров, где провел, я считаю, прекрасное время до выпуска, получал много игровой практики. Я думаю, что первенство Москвы тогда было одним из сильных. И сейчас так, мне кажется. Набрался там опыта, хорошего хоккея было достаточно много.
Потом драфт ярких талантов, который, мне кажется, ничего не значил в то время. Меня выбрал «Адмирал», пришлось ехать на просмотр на профессиональный уровень, где я вообще не понимал, что происходит в целом в этой системе. Мне там сказали, что я не готов, что надо ехать в Ступино и играть в ЮХЛ. А я подумал: «Зачем мне ехать в Ступино, поеду к себе домой, раз уж не готов». Начались большие психологические проблемы, начали руки опускаться.
Если бы не Алексей Николаевич Жаглин, то, я думаю, мог закончить с хоккеем. Он мне в том возрасте поставил голову на место. Да и родители тоже, понятное дело, но он как тренер, как, наверное, человек со стороны. А потом пошло-поехало. Затем опять меня вызвали и вернули в «Тайфун» (фарм-клуб «Адмирала» – прим. Metaratings), там сменился тренерский штаб. Провёл там, по-моему, хороших полтора сезона.
– Как проходили перелёты?
– В том возрасте, наверное, было плевать. Как-то тяжеловато, но привык со временем. Потом начали подключать к первой команде, но потренировался и всё – оставили там другого парнишку. Сказали мне, что опять что-то не так.
И я поехал к тренеру Владимиру Потапову в Мытищи, он пригласил меня. Мы были в сборной Московской области. Дали игровое время, всё остальное. Не было смысла оставаться в «Тайфуне». Мне комфортнее, не было перелетов, про первую команду ничего не говорили. Просто поставил задачу играть хорошо, набирать очки, приносить какую-то пользу команде. А потом произошёл, даже без моего ведома, обмен в Нижний Новгород.
– Очевидно, Алексей Ковалёв вдохновил хоккеем заниматься?
– Да, ещё тогда нравился Александр Бойков. В детстве я кайфовал от Ковалёва. И номер его взял. У меня было несколько вариантов: либо 99-й, потому что родился в этом году, либо 13-й, ибо дата рождения 13 июля, либо 27-й. Я выбрал 27-й. Папа, с которым я выбирал, сказал, что не вопрос – и всё. И пошло-поехало с детства, старался с этим номером двигаться в хоккее.
– Ты пропустил ВХЛ. Может, через нее быстрее бы в КХЛ зашёл? Как тебе вообще ВХЛ и почему ты там ни разу не сыграл?
– Я ничего против ВХЛ не имею. Уважаю ребят, которые там играют. Уважаю вообще в целом хоккей, любую лигу. Но, наверное, хорошо, что я пропустил этот шаг, начал выстраивать себя как игрока сразу в КХЛ. Тут другой хоккей, ехать из ВХЛ сюда очень тяжело.
– Следишь за ВХЛ сейчас?
– У меня там родственник играет, друзья. Муж сестры играл, Никита Синицкий, Саша Сорокин. Они играли в «Соколе». В прошлом году в финале было очень много близких друзей, они сами говорят, что может, хорошо, что я не сыграл. Наверное, тренерский штаб видел на тот момент, когда мог отправить меня в ВХЛ, что я чем-то помогу здесь. Может быть, отчасти повезло.
– Ты работал три года с Дэвидом Немировски. Какие у него были особенности и чем запомнился твой первый тренер в КХЛ?
- За три года с Дэвидом, считаю, добавил технически и ментально, научился справляться с эмоциональными трудностями и стрессами во время игр. Набрался опыта, это сделало меня только сильнее. С Дэвидом было приятно работать, но у него всё равно чувствовался североамериканский менталитет.
– В прошлом сезоне у тебя был взлёт. Как такая аномальная статистика получилась?
– Больше игрового времени и доверия со стороны тренерского штаба, дух поднялся. Когда тебе тренер говорит: «После красной линии шайбу не вбрасывай, не беги в форчек, развернись и держи её», понимаешь, что в хоккей можно играть свободно, с умом. Это было в сборной России, я очень удивился.
– Потому что игра, а не работа?
– Да, мы играем в хоккей, не работаем. У нас всё пошло-поехало с предсезонки, появилась химия. Не думал о том, сколько мне очков набрать, сколько забить.
Ты просто выходишь, думаешь: «Кайф, пять тысяч человек орут, гонят!» Выигрываешь три-четыре игры подряд, начинаешь чувствовать вкус победы. Забываешь про все проблемы, которые у тебя за льдом. Ты выходишь – и как заново родился, просто играешь в хоккей. У тебя голова не думает ни о чём, просто проживаешь эти три часа игры, подготовки с удовольствием! Но, конечно, потом все уставшие.
Голы? Доверие плюс большое количество игрового времени, у меня в какой-то момент оно было чуть ли не 23 минуты.
– Ты пересекался с Игорем Николаевичем в олимпийской сборной на Кубке Германии. Он такой же хоккей тогда ставил?
– Да, мы играли очень классно, приятный был хоккей.
– Мог представить, что вскоре Ларионов окажется в Нижнем Новгороде?
– Нет, когда слухи пошли, я обалдел – это же круто, потому что уже видел, что там происходит, понимал в целом, что будет у нас, какая концепция. Поэтому я рад, что тогда съездил в сборную, получил такие позитивные эмоции.
И в целом, наверное, там результат не так хорош был, но были и сильные сборные: швейцарцы, немцы, из которых почти 80% играли на Олимпиаде, поэтому было круто, получил там опыт.
– Рассказывают, что у помощника Ларионова Андрея Козырева, который сейчас главный в Череповце, разбор соперника был чуть ли не до шнурков.
– Андрей Леонидович мог поспать всего пару часов, но он нарезал всё, чтобы потом тебе по полочкам разложить все моменты. Ему тоже за это большое спасибо, он проделал колоссальную работу. А так, наверное, выбор позиции, чувство партнера, чувство передачи. Но это тоже надо уметь, это с виду у нас всё просто выглядит, на самом деле это всё тренировки, быстрота мышления.
– А бросок прокачивал перед сезоном?
– Я всегда стараюсь работать. И с каждым годом все больше и больше. У нас есть прекрасная бросковая зона.
– Игорь Ларионов, наверное, классный психолог. Это очень важный аспект в хоккее?
– Игорь Николаевич постоянно говорит о том, что ты не только играешь клюшкой против соперника, а еще и ментально. Поэтому ментальная твердость, которую он прививает, очень важна. Когда ты начинаешь выигрывать 5 игр, как мы в начале сезона, он говорит, что ты привыкаешь к этому. Тебе же это нравится, приносит удовольствие.
То есть два варианта: либо ты привыкнешь проигрывать и будешь в стрессе постоянно, либо ты можешь поднять ментальный уровень, выходишь на игру с мыслями, что сегодня выиграешь. Просто выходишь, получаешь удовольствие, думаешь о том, что хочется выигрывать. Я привык к этому.
Всё, что касается ментальности, – Игорь Николаевич многие вещи меняет и в команде, и в головах игроков. А если грубо ошибся – спокойно объясняет на профессиональном уровне. Чего-то жёсткого я не припомню. Самое главное, что никто в команде этим не злоупотребляет. Тренер же всё равно понимает, если это систематически, то тебя уберёт.
– Как отреагировал на нецензурные слова Кирилла Петрова, что с таким хоккеем вас в плей-офф нахлобучат? И насколько вас закалил прошлый сезон?
– Ментально мы, конечно, выросли по сравнению с прошлым годом. Стали поопытнее. А по поводу слов Петрова – вот без шуток, я увидел это видео только, по-моему, когда домой приехал в апреле. Потому что всё, что касается хоккея, я могу узнать в интернете, посмотрев видео: как там ребята сыграли, хайлайты, ещё что-то. Ну а чтобы что-то читать – это я не любитель. Забивать лишний раз голову этим, зачем?
У каждого своё мнение, Петрова скорее спровоцировали. Да и, может быть, на эмоциях сказал. Какого-то зла на него держать или как-то оскорблять не надо. Мы все играем в хоккей, делаем одно дело. Я, кстати, когда еще не играл в КХЛ, смотрел всё на Кирилла, причем он тоже 27-й номер. Мне нравилась его игра, сейчас тоже. Бойцовское отношение к хоккею, как он выгрызает шайбу.
– Вы среди лидеров на Западе. Это сенсация? Может, уже цели корректируются?
– А у нас и нет других целей. У нас одна цель, как и в прошлом году. Мы 0-4 проиграли СКА, но не просто откатали эти игры, нам просто где-то не хватило, где-то успокоились, может быть, эмоционально перегрелись после «Динамо». Но мы стали сильнее, сделали очень большой шаг вперед, поэтому у нас цель не меняется, мы идём только за мечтой, за кубком.
– Считаешь, это реально?
– Да, а почему нет? Ну мы сейчас же реально находимся на лидирующих позициях.
– ЦСКА внизу...
– Опять же, сейчас смотреть так далеко может быть и неправильно, и даже не имеет смысла. Регулярка закончится, а потом начнется белый лист, на котором ты должен опять начать рисовать и идти до конца. У тебя там уже не будет права на ошибки. Самое главное – это плей-офф.
– Ты пересекался с Иваном Федотовым, как воспринял его ситуацию?
– Да, это неприятно, потеря времени, но я хочу сказать, что он – красавчик в любом случае. Ему самое главное сейчас – снова войти в эту струю, в этот ритм хоккея, чтобы всё получалось. У него очень хорошие результаты были в плане игры в воротах. Кубок Гагарина, Олимпиада – это же не просто так. Я не слежу сейчас, но главное, чтобы всё у него получалось, чтобы было так, как раньше, до попадания в эту ситуацию.
– По словам Андрея Назарова, хоккей – более мужская игра, чем футбол. Твоё мнение?
– Мне хочется, чтобы в нашей стране больше любили хоккей, начали больше его любить, потому что это динамичная игра, много голов, драки – конечно, их меньше стало, но они всё равно есть, это эмоции для болельщиков. Я считаю, что наш спорт заслуживает чуть больше внимания, чем сейчас, чтобы он смог развиваться в лучшую сторону.
– Егор Титов, легенда футбольного «Спартака», недавно высказался, что в хоккей можно играть до 40 – оттолкнулся и поехал на коньках, а в футболе надо бегать. Твоя реакция?
– Мы же не пешком ходим по льду, нам тоже бегать надо, у нас ещё и форма, которая тоже создаёт утяжеление. У каждого своё мнение, я буду играть по максимуму, сколько позволяет здоровье, мастерство.
– Кто тебе импонирует на данный момент из действующих игроков НХЛ?
– Капризов мне очень нравится, Никита Кучеров.
– Капризов чем?
– Как он держит шайбу, как он её контролирует, читает игру, он за неё грызётся. Я лично его не знаю, но просто вижу со стороны, как он работает, как готовится к сезону, как проводит сезон, он с каждым годом там становится лучше и лучше, не зря большие деньги получает и столько результатов приносит.
– Как считаешь, почему, допустим, Яшкин или Григоренко в России звёзды, а в НХЛ у них не получилось? Говорят, что наши игроки не так хороши в обороне, поэтому там не могут зацепиться.
– Мне кажется, во всех командах должны учить и учат нападающих играть не только в атаке, но и в обороне. Я всегда стараюсь помогать защитникам. Если у меня есть возможность вернуться в оборону первым, я всегда иду.
– Кто ментальный лидер у вас в команде? Кто держит раздевалку?
– На самом деле у нас нет такого, что кто-то держит раздевалку. Все находятся в одинаковых условиях. Все равны.
– Если бы не хоккей, то куда бы пошёл? Каким могло быть твоё будущее?
– Не знаю, тоже об этом думал много раз. Я бы, наверное, учился на какую-то интересную для меня профессию. Автоспорт тоже мог быть.
– Мотоциклы?
– Нет, больше машины. С детства люблю хоккей. Когда не играл, старался быть с ребятами, во время игры за стеклом стоял. Мне нравится находиться около хоккея, даже если не играю. Поэтому я даже не думаю о другом. Как вариант, наверное, это автоспорт, потому что я люблю машины с детства. Я уже один в 12 лет на механике спокойненько катался, сидя на подушке за рулём.
– Кто научил и какая машина была первой?
– Отец научил кататься, а первой у меня была Нива. Потом Приора, Десятка, тоже отец давал кататься. Я катался с ним на парковках, где всё безопасно, на специальных площадках.
– О чём мечтаешь?
– Наверное, это будет банально, но о Кубке Гагарина и Кубке Стэнли. Вообще, попасть в НХЛ, как-то попробовать проявить себя там.
– Амбиции есть?
– Да, мое желание сейчас – развиваться, работать, окрепнуть в КХЛ, стать стабильнее и при этом развить новые качества и старые улучшить, стать сильнее физически. И, конечно, если будет малейшая возможность – поехать в НХЛ, там попробовать проявить себя. Каждый хоккеист с детства мечтает съездить в НХЛ поиграть.
Комментарии